. Евгений Вильк. Мир Вагнера в королевстве Людвига II

Продолжение. Начало в №2 (119)

Мы печатаем главы из новой книги Евгения Вилька, посвященной истории баварских правителей

В 1867 году Людвиг принялся собирать живые впечатления, необходимые для строительства «мечтательного» королевства из камня — для будущего Нойшванштайна и фантазий «а ля Версаль». Фанерных декораций мюнхенского театра было все­таки для этого маловато. Сам Мюн­хен благодаря строительным усилиям деда короля оказался почти избавлен от средне­вековой романтики. За готической и ро­манской стариной, служившей фоном для вагнеровской музыки, надо было ехать в другие города. Правда, замки Нимфен­бург и Шляйсхайм несли на себе некий отпечаток французского абсолютизма, но, по­видимому, в глазах Людвига II они оставались памятниками, замет­но меркнувшими по сравнению с ве­ликим французским образцом.
Вообще же как путешественник Людвиг был весьма робок. И это служит разительным контра­стом с его явной любовью к верховой езде, пешим про­гулкам, выездам в карете и в санях. Он был и странни­ком, и домоседом одновре­менно. Точнее, очень беспо­койным домоседом, посто­янно бродившим по окрест­ностям своего дома, или не­скольких своих излюблен­ных домов, но не забредав­шим, как правило, слишком далеко. Путешествие долж­но было давать пищу его во­ображению, но не слишком перегружать работой по ус­воению новых и неизвест­ных ракурсов жизни. Ино­гда путешествия его превра­щались во что­-то вроде чис­то физического разогрева воображения с минималь­ным восприятием впечатле­ний извне. Так, из тех мюн­хенских лет Людвига дошли до нас воспоминания о том, как он ночью часами скакал по манежу, заставляя слугу считать оставленные поза­ди круги и спрашивая его периодически, доскакал ли он уже до своего замка Хо­эншвангау? К этой же серии «мечтательных» путешест­вий относятся во многом и ночные поездки Люд­вига в карете, когда лунный свет за окошком ми­нимально освещает мир реальный и куда в боль­шей степени — мир грез… «Прекрасные сани примагическом лунном сиянии, — читаем мы запись в его дневнике за 1869 год. — Сквозь мрачный, покрытый снегом еловый лес! 12 часов — в люби­мом Линдерхофе, где «Mei cost Ettal» — чудо-­рос­кошь должна здесь благодатно раскрыться!»
Под давлением обстоятельств он отваживает­ ся все­ таки в 1867 году на поездку во Франконию. Следует сказать, что оттягивание срока этого пу­тешествия для баварского короля было весьма странным. После того, как Бавария в наполеонов­скую эпоху приобрела внушительные дополни­тельные территории, вошли в обыкновение путе­шествия баварских королей по собственной стра­не, как демонстрация единства «новой Баварии», одинаковой заботы правительства о «старых» и «новых» подданных. Людвиг долго оставался рав­нодушен к предложению правительства совер­шить подобное турне, пока его не вынудили к это­му обстоятельства проигранной войны 1866-­го года, о которых шла речь выше. Впрочем, желез­ная необходимость скрашивалась для Людвига восторженными грезами, порожденными новой оперой Вагнера «Нюрнбергские майстерзинге­ры». Он ехал смотреть «священные места» поэта­ сапожника Ганса Сакса и поэта­рыцаря Вальтера фон дер Фогельвайде. В подсказанных Вагнером мечтах, изначально не вполне серьезных, Нюрн­берг должен был стать новой столицей Баварии (а Мюнхен превратиться в «Нью­Васюки»). Тонус людвиговской восторженности, непременное для него растворение реальности в мечтательном во­ображении можно оценить по поэтической теле­грамме (!), посланной им Вагнеру из Нюрнберга:
«Гансу Саксу!
Два часа назад прибыл сюда, беспримерное ликование!
Отсюда мы Германию спасем,
Где Сакс творил и Вальтер гордо пел,
Ничтожеству злодейство обречем,
Коварству тьмы здесь положен предел.
Тобой воздвигнут тот, кто пал, увы, столь низко,
Германский дух, достигнувший небес,
Твое дыханье огнь взгнетет из искры,

Твоим волшебным словом он воскрес.
Тебе, кто нас к мечте святой зовет,
От Вальтера теперь прими привет.
Вальтер фон Штольцинг».
Реальный, к этому времени уже индустриаль­ный и социально проблемный (Людвиг все ­таки посещает в тот приезд ряд фабрик и жертвует да­же небольшую сумму рабочим) Нюрнберг остает­ся для короля почти незамеченным. Вместо него взор затуманивает оперный Нюрнберг поэтичес­кого «немецкого духа». Король выходит на эту ил­люзорную сцену в одежде вагнеровского Вальте­ра фон Штольцинга, а самого маэстро наряжает в кафтан его героя Ганса Сакса…
Путешествие в Нюрнберг 1867­го года оста­лось практически единственным, в котором для Людвига хоть некоторый элемент политического прагматизма соединялся с мечтательным вооду­шевлением. В том же 1867 году он посетит вместе с братом замок Вартбург в соседней земле Тюрин­гии. Король путешествовал инкогнито, и храни­тель герцогского замка узнал, кто его визитер, только из записи в книге посетителей. Когда поч­тительный правитель прибежал с поклоном к ко­ролю, тот попросил единственное: по возможно­сти оградить его и принца Отто от других любо­пытных и позволить одним предаться созерца­нию. В этом замке когда­-то в молодости побывал Вагнер и вдохновился средневековыми стенами (отреставрированными и достроенными впослед­ствии как раз к 1867 году) для создания своей оперы «Тангейзер». Для Людвига это было уже не только путешествием по пламенным следам вдох­новения Вагнера, но и своего рода «прагматизмом внутри мечтательности» — он уже собирал впе­чатления для своего собственного иллюзорного замка Тангейзера, будущего Нойш­ванштайна. Через год он отправит в тот же замок Вартбург в «слу­жебную командировку» худож­ника Янка и архитектора Рид­ля, которые будут работать над проектом нового замка.

Другие материалы из рубрики «Людвиг II»

Другие материалы из рубрики «Туризм»

Другие материалы из рубрики «Путеводитель»

Метки:

Loading

События «Германия Плюс»