. Пересмотренный меркантилизм

Бизнесмен заходит в офис правительственного министра и говорит, что ему нужна помощь. Что должен сделать министр? Пригласить его на чашечку кофе и спросить, чем ему может помочь правительство? Или прогнать его, основываясь на том, что правительство не должно оказывать помощь бизнесу? Этот вопрос содержится в тесте Роршаха для политиков и экономистов. С одной стороны находятся энтузиасты свободного рынка и неоклассические экономисты, которые считают, что между государством и бизнесом есть четкое разграничение. С их точки зрения роль правительства заключается в установлении четких правил и норм, после чего бизнес должен сам плыть дальше. Государственные чиновники должны держать личные интересы на почтительном расстоянии и никогда не приближаться к ним близко. Главные — потребители, а не производители.

Этот взгляд отражает древнюю традицию, которая берет свое начало с Адама Смита и продолжает гордо присутствовать в сегодняшних учебниках по экономике. Она также составляет доминирующую перспективу управления в США, Великобритании и других обществах, организованных вдоль англо-американских линий — даже если реальная практика часто отклоняется от теоретических принципов.

С другой стороны находятся те, кого можно назвать корпоратистами или неомеркантилистами, которые считают, что альянс между правительством и бизнесом имеет критическое значение для хороших экономических результатов и социальной гармонии. В такой модели экономика нуждается в том, чтобы государство с готовностью прислушивалось к бизнесу, и, когда необходимо, смазывало колеса коммерции, предоставляя стимулы, субсидии и другие дискреционные выгоды. Поскольку инвестиции и создание новых рабочих мест обеспечивают экономическое процветание, цель правительственной политики должна заключаться в том, чтобы были довольны производители. Жесткие правила и дистанцирующиеся политики только удушают животный дух бизнес класса.

Этот взгляд отражает еще более старую традицию, которая берет свое начало еще из торговой практики семнадцатого века. Торговцы верили в активную экономическую роль государства — для продвижения экспорта, препятствования завершенному импорту и установления торговых монополий, которые бы приносили прибыль, как бизнесу, так и короне. Эта идея сегодня присутствует в практике азиатских супер-экспортеров (больше всего в Китае).

Адам Смит и его последователи одержали решительную победу в интеллектуальном состязании между этими двумя моделями капитализма. Однако очевидные факты говорят о большей неоднозначности.

Лидеры роста последних несколько десятилетий — Япония в 1950-х и 1960-х годах, Южная Корея с 1960-х по 1980-е годы и Китай с начала 1980-х годов — все имели активистские правительства, которые тесно сотрудничали с большим бизнесом. Все агрессивно продвигали инвестиции и экспорт, препятствуя (или относясь с безразличием) импорту. Стремление Китая к экономике активного торгового баланса с высоким уровнем сбережений за последние годы является примером меркантилистских учений.

Ранний меркантилизм также нуждается в переосмыслении. Сомнительно, чтобы расширение межконтинентальной торговли в шестнадцатом и семнадцатом веках было бы возможным без предоставляемых государством стимулов, таких как монопольные хартии. Как говорят многие экономические историки, торговые сети и прибыль, которую меркантилизм приносили Великобритании, могли сыграть критическую роль в начале промышленной революции в стране, случившийся около середины восемнадцатого века.

Ничто из этого не направлено на идеализирование меркантилистских практик, пагубное влияние которых не трудно заметить. Правительства могут легко оказаться в кармане у бизнеса, что приведет к кумовству и погоне за рентой вместо экономического роста.

Даже если поначалу успешное, правительственное вмешательство в пользу бизнеса может пережить свою полезность и стать закостенелым. Преследование задачи создания активного торгового баланса неизбежно приводит к конфликтам с торговыми партнерами, а эффективность меркантилистских политик зависит отчасти от отсутствия похожих политик в других местах.

Кроме того, односторонний меркантилизм не является гарантией успеха. Торговые отношения Китая и США могли показаться браком, заключенным на небесах — между практикующими меркантилизм и либеральными моделями — но в ретроспективном взгляде становится видно, что это только привело к взрыву. В результате Китай должен будет сделать важные изменения в экономической стратегии, необходимость в которой ему еще предстоит подготовить самому.

Тем не менее, меркантилистский образ мышления дает политикам некоторые важные преимущества: лучшую обратную связь от ограничений и возможностей, которые стоят перед частной экономической деятельностью, а также возможность создать чувство национальной цели вокруг экономических целей. Из этого либералы могут почерпнуть многое.

Так неспособность увидеть преимущества тесных отношений государства и бизнеса — мертвая зона современного экономического либерализма. Только посмотрите на то, как поиск причин финансового кризиса закончился в США. Сегодняшние общепринятые суждения возлагают вину непосредственно на близкие связи, которые установились между политиками и финансовой индустрией за последние десятилетия. Для книжных либералов государство должно было сохранить дистанцию, действуя исключительно как платонические стражи суверенитета потребителя.

Однако проблема не в том, что правительство слишком сильно прислушивалось к Уолл-стрит; проблема, скорее, заключается в том, что оно не достаточно прислушивалось к Мэйн-стрит, на которой находятся реальные производители и инноваторы. Таким образом, непроверенные экономические теории об эффективном рынке и саморегулировании могут заменить здравый смысл, способствуя тому, чтобы финансовые интересы обретали гегемонию, оставляя остальных, в том числе правительства, собирать осколки.
Автор — Дэни Родрик — профессор политэкономии в Школе государственного управления им. Джона Ф. Кеннеди при Гарвардском университете, является первым лауреатом премии Альберта О. Хиршмана, присуждаемой Советом по исследованиям в области общественных наук. Его последняя изданная книга называется «Одна экономика, много рецептов: глобализация, учреждения и экономический рост».
Перевод: Николай Жданович Copyright: Project Syndicate, 2009.

Актуальная информация по телефонным тарифам, мобильной связи и интернету:


Другие письма читателей:

Анекдоты на портале «Германия плюс»:

Последние публикации рубрики «Новости и политика»:


Другие советы автолюбителям:

Права на печать: издательство Тертеряна, русскоязычные СМИ — Мюнхен, Аугсбург, Нюрнберг, Берлин и вся Германия. Реклама и полиграфия на русском языке в Германии и Европе

Метки: БизнесгосударствоидеализмКризисмеркантилизмправительствоРеклама

Loading

События «Германия Плюс»