. Бытие и сознание

В чем разница между достаточно смелым ангеботом и не слишком глубоким редуциртом?  Где лучше брать куриные яйца — в «Плюсе» либо в «Альди»? Если нужный товар продается по вполне приемлемой цене, стоит ли купить его тут же, пока все не расхватали, или надо терпеливо ждать, пока он еще больше не подешевеет?

Карикатура: Василий Александров

Карикатура: Василий Александров

Согласитесь, это проблемы непростые, требующие вдумчивого изучения. Над ними можно размышлять неделями, да так и не найти точного ответа. К счастью, есть у меня добрый приятель, ккоторому я обращаюсь за советомпо всем торговозакупочным вопросам. Петр Сергеевич — высший авторитет. Любые маркты, шопы, кауфхофы во всей своей номенклатуре известны ему до последней полочки, и если где-то какая-нибудь шариковая ручка, или стиральный порошок, или гвоздь, или носовой платок вздумает опуститься в цене, мой старый знакомый узнает об этом в тот же миг. Боже вас избави похвастаться Петру Сергеевичу удачной покупкой! Он немедленно докажет, что вчера в другом магазине эта вещь продавалась втрое дешевле. Понятно, такое абсолютное владение предметом требует не только феноменальной памяти, но и горячей увлеченности. Петр Сергеевич не только философ, но и поэт потребительского рынка. Он следит за его развитием с азартом игрока, неутомимостью спортсмена, самозабвенностью художника и кропотливым усердием художника. Познакомив вас с Петром Сергеевичем, попрошу теперь  мысленно перенестись лет на 15 назад и на два часовых пояса вперед, в один из областных центров бывшего Союза. Здесь, в обществе «Знание» работает товарищ Нетреба, просвещает массы насчет губительности потребительских настроений. Разоблачение вещизма — вот чему товарищ Нетреба отдавался с подлинной страстью, не уставая убеждать аудиторию в том, что погоня за комфортом обрекает гнилой Запад на неизбежную гибель, советскому же человеку ничего такого не нужно: его хлебом не корми — дай потрудиться на благо любимой Родины. Борьба с вещизмом давала небольшой, но верный доход, а главное, не могла закончиться победой, так что будущее лектора общества «Знание» казалось обеспеченным…

Но тут началась перестройка, а затем и «весь этот кошмар». Антивещистские усилия перестали вознаграждаться. Нетреба переквалифицировался было в публициста. Он писал о высокой русской духовности, отвергающей всякое торгашество. Он призывал поддерживать родного отечественного производителя: пусть наши товары чуточку хуже и немножко дороже импортных, зато, покупая их, мы кормим своего брата-русича, а не заморских обитателей! Газеты народно-патриотического направления охотно печатали эти статьи, однако гонорары не платили. А ничего другого, как бороться с вещизмом, Нетреба неумел. Тут выяснилось, что у его супруги Авдотьи Пантелеймоновны бабушку по материнской линии звали Циля Мордуковна. Нетреба долго сопротивлялся, но в конце концов неблагозвучное имя покойной бабки было использовано во благо семьи, и Нетребу с женой пригласили в Германию на правах контингентных беженцев…

Из рядов КПСС его исключили с формулировкой: «За измену Родине». Это страшно обидело товарища Нетребу, и он до последнего возражал, пока один из бывших боевых соратников не спросил:«А там, в Баварии, Вам разве не все равно будет, с какой формулировкой Вас исключили из партии?!» Нетреба задумался, понял, что ему будет все равно, и с этой минуты началось его превращение…

Ну да, дорогой читатель, вы уже давно догадались, что бывший пламенный обличитель потребительства стал жрецом этого самого потребительства. Иногда я с ехидцей напоминаю своему давнему приятелю Петру Сергеевичу Нетребе о его борьбе с вещизмом.

— Я ни в чем не раскаиваюсь, — жестко отвечает он. — Правда, иной вещизм можно только приветствовать, но с иным и следовало беспощадно бороться. Все дело в том, какого качества вещь.

Вот так обстоятельства изменяют образ мыслей! А посмотрите, что стало с другими лекторами общества «Знание»! Октябрина Марленовна Совхозная, которая вела вопросы коммунистической морали, недавно открыла в Чикаго кабинет эротического массажа. Сан Саныч, читавший цикл «Кризис буржуазного искусства», устроился почти по специальности:  ночным сторожем в Нюрнбергской консерватории. Мефодий Карпович Нечипорук, былой обличитель происков сионизма, ныне активный член еврейской общины, и зовут его Арье бен. Элиэзер Мильцонер (ударение на«о») у нас с ним соседние места в синагоге, но, сказать по правде, неприметный он тип, вечно попрекает меня тем, что в застойныегоды я был лучшим лектором-антирелигиозником.

От редакции: по неизвестным нам причинам автор предпочел остаться инкогнито. Все имена вымышленные.

Рис.:Василий Александров

Другие публикации в рубрике «Пожелтевшие страницы»:

Другие письма читателей:

Метки:

Loading

События «Германия Плюс»