Писатель Леонид Зорин, журналист Валентин Зорин, артист Эрнст Зорин… Кто они — однофамильцы или это одна и та же семья подарила миру столько талантов?
— Ни то, ни другое, — смеется Эрик Зорин, заслуженный артист России, актер-вахтанговец, проработавший в этом знаменитом театре два десятилетия. — Ну, если только согласиться с утверждением, что все евреи — родственники. Думаю (возможно, и ошибочно), что они все такие жеЗорины, как и я. Это мой сценический псевдоним. А фамилия моя — Нотерзор. Когда я после Щукинского училища был принят в труппу вахтанговцев, народный артист СССР Иосиф Моисеевич Толчанов (вообще-то Толчан) сказал:»Не сценическая у тебя фамилия для русского театра». И я из Нотерзора стал Зориным.
— Ваша сценическая судьба сложилась удачно?
— Попасть в театр им. Вахтангова — уже большая удача. Хотя и в этом были свои нюансы. Помните, как начинался «Современник»? Табаков, Кваша, Лаврова, они пришли из студии в Новый театр и сразу стали «звездами». А молодым актерам в Вахтанговском внушали: «Смотрите, как играют старики, набирайтесь опыта…» Хотя мне вроде бы грех жаловаться. Мне доверили роли Родика в «Иркутской истории», принца в «Золушке». Потом получил роль Труффальдино в «Принцессе Турандот», которую играл более пятнадцати лет. Это одна из четырех масок в этой знаменитой вахтанговской постановке. А знаете, кто сыграл другие три? Юрий Яковлев, Николай Гриценко и МихаилУльянов! С «Принцессой…» мы объехали почти всю Европу, и везде маски выступали на языке той страны, в которой игралсяспектакль. Но ведь всякое можетслучиться: языки-то чужие! И мы договорились:»Если кто-то запнется, дальше играем на русском». И вот в Загребе Гриценко молчит минуту, две, три — явно забыл. Ульянов ему шепчет:»Коля, шпарь по-русски». Гриценко недоуменно разводит руками:»А по-русски-то как?»
— Когда в театре узнали, что вы хотите выехать из страны, Вас уволили?
— Уволить — не уволили, а игратьуже не давали. Даже от «Кота в сапогах» отстранили. «Театр — это идеологический фронт, — сказали мне, — и ты уже не можешь играть положительных героев».
— Но Вы не отказались от своего решения?
— Я ждал разрешения на выезд чуть больше года. Наверно, ждал бы больше, если бы не такая история. Вместе с несколькими актерами, которые тоже хотели уехать, мы организовали домашний театр. Среди них были Савелий Крамаров, живущая ныне в Мюнхене певица Людмила Кравчук, художественный руководитель Московского мюзик-холла Юрий Белов. О нас написала одна из американских газет. Была передача и на «Голосе Америки». После этого мы вылетели из страны как пробки из бутылки. А вот артист Альберт Писаренков, который побоялся играть в домашнем театре, ждал разрешения еще лет десять.
— Вы выехали в США?
— Сначала, как и все, кто выезжал по израильской визе, попал в лагерь для эмигрантов в Вене. И 1981 год встречал за колючей проволокой. В Америке мне повезло: в фильме о Джоне Риде я озвучивал по-русски все роли — от Ленина до извозчика. Заработал не ахти какие, но все же деньги, разъезжал на машине, ходил по барам. Деньги скоро кончились, и я начал лихорадочно искать работу. По знакомству устроился на завод рабочим, но, запоров сразу два станка, понял, что это не мое. Написал статью о театральной цензуре для радио «Свобода» — она пошла в эфир. Я осмелел, собрал все рецензии о себе, фото и поехал в Вашингтон на «Голос Америки». Меня спросили: «Вы английским владеете?» Я молчу. «Вот когда заговорите, приезжайте». Спасибо одной из еврейских организаций: я получил возможность преподавать актерское мастерство еврейским артистам. Поставил с ними два спектакля, сам играл в них. А потом меня пригласили в Мюнхен на радиостанцию «Свобода». Там я и проработал до тех пор, пока она не «переехала» в Прагу. Не расставался я и со своей актерской деятельностью: часто выступал и выступаю в концертных программах, сыграл в спектаклях по пьесам Леонида Андреева, Владимира Войновича, Феликса Канделя, поставил моноспектакль «Записки сумасшедшего» по Гоголю.
Об этом спектакле писатель Владимир Войнович отозвался как о блестящей актерской работе.
- Роковая женщина
- Вспоминая Леонида Утёсова
- Рашель, жизнь моя, без твоей любви я отсюда не выйду…
- Не могут короли жениться по любви?
- Горячее сердце холодного Альбиона
- Хроника любви
- Карин Зеехофер и предпринимательница Юдифь Эпштайн. Сравнительный портрет первой немецкой леди
- Светлана Кожара. Стихи… их бережет бумага
- Люблю «ерша» в начале мая…
- Первая любовь, первая неверность, первая дуэль Федора Тютчева
Другие публикации в рубрике «Пожелтевшие страницы»:
- Непридворное искусство придворного художника
- Как стать сволочью?
- Очень большие «маленькие» голландцы
- О виолончели, фортепьяно и любви…
- Как ваша жизнь? Она в порядке
- Патриарх среди всех святых
- О «бедной» картошке замолвите слово…
- Капитальный ремонт и перестройка квартиры
- Под итальянским покрывалом…
- Леонид Чепкий. Почему «приданое» новорожденным у мальчиков голубого цвета, а у девочек — розового?