Diana Chiganova. Кажется, что писала я всегда…

В начало
/
Звездные биографии
/
Пожелтевшие страницы
/
Кажется, что писала я всегда…

Людмила Улицкая — лауреат престижных литературных премий «Медичи» и Букеровской, одна из самых читаемых отечественных писательниц не только в России, но и за рубежом. Ее книги переведены более чем на 20 языков. Велик интерес к ее творчеству и у немецких читателей — на встречу с писательницей в читальном зале литературного кафе собралось много ее поклонников. Для немецкой аудитории, а ее было большинство, рассказ «Пиковая дама» в переводе Ганны-Марии Браугардт читала Софья фон Кессель. После встречи Людмила Улицкая ответила на вопросы корреспондента нашей газеты Дианы Шигановой.

— Вам приходится часто встречаться с читателями. На какие вопросы — о творчестве или о жизни вообще — Вы охотнее отвечаете?

— Отвечать на вопросы входит в мою профессию, поэтому я отвечаю не выбирая.

— Когда Вы начали писать?

— Мне кажется, что писала я всегда. Сначала для близких мне людей: моего образа мыслей и среза жизни. Постепенно оказалось, что читают мои книги больше людей, чем я предполагала.

— Как произошло превращение начинающего ученого генетика в писателя?

— Лабораторию в Институте общей генетики, в которой я работала после окончания биофака, разогнали — нас накрыли на чтении самиздата. И 9 лет я не работала — растила детей. И еще очень много читала. Как-то я забежала к своей подруге, которая работала в еврейском театре художником, а у нее в гостях был режиссер театра. Он предложил мне стать завлитом. Вначале я отказалась, но потом все-таки решила попробовать. Самое комичное было то, что спектакли играли на идиш, которого ни один человек не знал: ни актеры, ни режиссер, ни, естественно, завлит. Хорошо, что занятия с актерами вел преподаватель, который раньше работал в театре Михоэлса.

— А в чем же заключались Ваши обязанности?

— В заданных условиях я стала драматургом, потому что надо было что-то переделывать, дописывать, придумывать и выдумывать. Приходилось еще заниматься рекламой, что-то писать в газеты и журналы. Вот такая биографическая насмешка. В общем, меня хватило на 3 года. И я ушла.

— Куда?

— А в никуда. Вначале было тяжело, и я ни от какой работы не отказывалась: делала сценарии для учебных программ на телевидении, переводила стихи с монгольского…

— ?

— По подстрочникам, конечно.

— Когда Вы начали печататься?

— В конце 1980-х были напечатаны мои рассказы, первый в 1989 году в журнале «Огонек». Первая книжка — сборник «Бедные родственники» у меня вышла во Франции в 1993 году и только спустя несколько месяцев в России. Правда, успеха она мне не принесла ни там, ни там.

— А когда Вас «заметили»?

— За повесть «Сонечка» я получила французскую литературную премию «Медичи», которая присуждается за лучший иностранный роман года.

— Что для Вас важнее — премии, тиражи, любовь читателей?

— Премии, конечно, престижно и хорошо, даже если они бесплатные как, например, Букеровская. Внимание читателей- тоже, но самая большая писательская радость — эта та минута, когда не можешь выразить словами свое состояние полного удовлетворения.

— Как правило, в предисловии писатели пишут, что имена героев вымышленные. А характеры? И вообще, как приходят к Вам истории?

— Откуда я беру истории? Да историй, извините за сравнение, как голодных котов на помойке. А вообще-то, конечно, из жизни. Вот, например, сегодня в самолете рядом со мной сидела такая колоритная семья, что и придумывать почти ничего не надо — только облечь в литературную форму.

— Я прочитала все Ваши произведения, и во всех без исключения конфликты строятся на семейных историях.

Инна Савватеева — подробный рассказ о Старой и Новой Пинакотеке.
Tel: +49 89 523 10 821

— Потому что человек, за, к счастью, редким исключением, живет в семье — никто не живет вне ее. Я, как и почти все мои сверстники, жила в коммунальной квартире, и в ней совершались, пожалуй, все виды преступлений, кроме убийства.

— На тяжелое положение с квартирным вопросом обратил внимание еще Булгаков. Вы считаете, что если бы все могли жить не в коммуналках, ссор и связанных с ними преступлений было бы меньше?

— Естественно. Каждому живому существу требуется пространство. Медведи, например, не селятся ближе 12 километров друг к другу, лисицы — ближе 7 километров. Ну, а чем же люди хуже?

— Критики к Вам благосклонны: одни называют новым Чеховым, другие — яркой представительницей женской литературы. И вообще согласны ли Вы с дифференциацией литературы на мужскую и женскую?

— Нельзя литературу делить на«женскую» и «мужскую». Это все равно, что ее расставить по алфавиту, размеру обуви или разделить как бани и туалеты. Я признаю только деление на жанры.

— В одном из интервью Виктория Токарева дала Вашему творчеству очень высокую оценку. Кому из коллег Вы тоже можете сделать комплимент?

— Скажу честно, что читаю я очень немного. А если и читаю, то с большим запаздыванием: сегодня — то, что было напечатано лет 10 назад. Но из того, что читала, мне понравились произведения Марины Вишневецкой, Светланы Василенко и Людмилы Петрушевской.

— Вам пишется легко или «в муках»?

— По-разному. Если текст от меня отворачивается, я его на время откладываю и пишу следующий.

— Очень часто писатели пишут сценарии по своим произведениям. Вы, наверное, не исключение.

— С написанием сценариев у меня складывалось очень интересно: я их написала примерно пятнадцать, но за исключением двух плохих картин фильмов по ним не сняли, хотя деньги за них заплатили. Сейчас я написала сценарий по произведению «Казус Кукоцкого» и надеюсь, что на этотраз фильм получится.

— А кто режиссер?

— Фамилию называть пока не буду, скажу лишь, что это молодой режиссер, автор двух «провальных»картин. Но я надеюсь, что в этом случае будет не по пословице «Бог любит Троицу».